Честно стырено отсюда http://alexeyapp.livejournal.com/29714.html (но там читать белые буквы на синем фоне - ужос).
Каушик Басу - старший вице-президент Всемирного Банка, главный экономический советник при правительстве Индии, профессор экономики Корнуэлльского университета.
Басу всего-навсего предлагает ввести запрет на наследование крупных состояний и осуществить перераспределение собственности в глобальном масштабе, предоставив всем (ВСЕМ, сколько их есть на планете) трудящимся доли от прибыли крупнейших частных компаний.
Басу не является марксистом, но, по его собственным словам, он «находит утопические конструкции и нормативные устремления Карла Маркса притягательными», и считает, что «нравственно привлекательный призыв Маркса «от каждого по способностям, каждому по потребностям» не может быть отброшен как всего лишь эффектный лозунг».
Засим, собственно, подборка высказываний Каушика Басу.
«Множество профессионалов – лоббистов, юристов, политиков и влиятельных журналистов, пишущих на экономические темы – которые черпают сведения из устаревшей экономической литературы, заблуждаются в том отношении, что отказываются признать, что хотя та концепция свободного рынка, которая представлена в учебниках, может и обладает всеми этими качествами [т.е. может осуществлять общественно полезные функции], тем не менее, в реальности такого свободного рынка не существует и существовать не может».
«Так получилось, что бóльшая часть методов, используемых здесь, берут свое начало в творчестве Адама Смита. Тот факт, что бóльшую часть современной экономической теории можно уничтожить, используя ее же собственные инструменты анализа, делает критику гораздо более убедительной».
«В начале 90-х я собрал исследовательскую группу из студентов, чтобы изучить ряд деревень в одном из самых бедных и криминальных районов Индии, теперь входящем в штат Джаркханд. Если принять во внимание полнейший хаос в регионе, то будет очевидна вся глупость популярного совета, что присутствие государства в Индии необходимо понизить. Там не было вообще никаких следов государства, чтобы стало возможным «меньшее присутствие». Зато там не было недостатка в личном эгоистическом поведении. Чего не хватало, так это флоры и фауны общественных ценностей, открывающих возможности для экономического развития. В этих деревнях, однако, была в совершенстве реализована рекомендация некоторых экономистов: полное торжество ничем не ограниченных эгоистических интересов. Так же дело обстоит и за пределами деревень, которые мы изучали. Вопреки тому, что говорят учебники, те регионы земного шара, которые испытывают наибольшие экономические проблемы, во многих отношениях являются моделями свободного рынка, с аморальными личностями, стремящимися только к собственному обогащению, с отсутствующим законом и подавлением уважения людей к справедливости и правосудию».
«Нас убеждали поверить в то, что генеральный директор, который получает десять миллионов долларов в год (вполне правдоподобный пример, если к базовому окладу добавить акции компании), должен получать их в качестве поощрения за свою высококвалифицированную работу. Идея заключалась в том, что если сократить зарплату топ-менеджеров в два раза, так, чтобы они получали пять миллионов долларов в год, то они могут ответить: «При таком низком вознаграждении я не стану работать на такой тяжелой работе». То, что мы покупаемся на такие аргументы, является признаком нашей удивительной доверчивости и безалаберности. Создав формальную модель, я попытался показать (Basu 2010a), как продуманное планирование зарплат и поощрений может привести к ситуации, когда оплата значительно превысит производительность. Эта система не просто несправедлива – она может приводить к мировым финансовым кризисам, свидетельством чему были 2007-2009 годы».
«Эксплуатация, завоевание и грабеж живы и здоровы, изменились только методы. В то самое время, когда современный мир пытается устранить возможности для открытой эксплуатации и грабежа, а также остановить вопиющие преступления против основных прав человека, отдельные индивиды и правительства открывают новые, менее очевидные способы эксплуатации простых, наивных и идеалистически настроенных людей. Целые народы, группы и страты постоянно оказываются жертвами обмана и ввергаются в нищету, причем в большинстве случаев не вследствие военного завоевания или прямой конфронтации, а через сложные финансовые манипуляции, через лазейки в законах и благодаря новым возможностям, которые предоставляет экономическая глобализация, а запаздывающий процесс социальной и политической глобализации оставляет без должного контроля. Уничтожение экономик Африки южнее Сахары, части Центральной и Южной Америки и Азии и даже некоторых регионов Европы являются тому наглядными свидетельствами».
«Тем не менее, никакого восхищения не вызывает то, что эти демократии все более и более совершенствуются в умении не позволять свободно выраженному мнению контролировать и сдерживать действия правительства. Интересно наблюдать, как зрелые демократии управляют общественным мнением, а в некоторых случаях даже формируют его. Всякий раз, когда Ханс Бликс комментировал инспекции ООН в Ираке, было любопытно слышать, как члены администрации Буша перефразируют его. Перефразирование состояло в искусной подмене комментария таким образом, чтобы он вписался в военную пропаганду правительства США. Расчет был на то, что если повторять измененные комментарии достаточно часто, общественное мнение одобрит войну».
«В теории олигополии предполагается, что фирма или ее представитель выбирают, какое количество товаров следует продать (согласно модели Огюстена Курно) или какую следует установить цену (согласно формулировке Жозефа Бертрана). Есть и более сложные модели, где фирмы способны на большее число действий: они могут выбрать количество, а затем выбрать цену (Kreps and Scheinkman 1983; Benoit and Krishna 1987). Но все это и близко не подходит к тому, что на самом деле могут делать фирмы: бить представителей других фирм по голове (в ночные часы), распространять клеветнические слухи о продукции своих конкурентов, публиковать статьи о нарушении закона на чужих предприятиях, утаивать от потребителей часть сведений об изменении своих цен (Ellison 2005; Gabaix and Laibson 2006), неправильно информировать потребителей о рисках, связанных со своей продукцией, подкупать журналистов, угрожающих разоблачить эту неверную информацию, и избавляться от них в случае отказа от взятки».
«Бедняки из богатых стран не обязательно менее производительны (можно даже сказать, что для них это вообще не типично). Например, совершенно очевидно, что рождение в богатой семье помогает человеку разбогатеть. Человеческий капитал обретается благодаря обучению в элитарной школе, а настоящий капитал передается от поколения к поколению благодаря тому, что закон защищает право наследования; и потому люди, рожденные в благоприятных или неблагоприятных условиях, в этих же условиях и остаются, подобно тому, как это происходит в кастовых обществах. Кроме того, люди часто не могут зарабатывать деньги, соответствующие их производительности, потому что их лишают средств при помощи все более хитроумных финансовых договоров и сделок. Все это может порождать «незаслуженно деклассированных» в богатых странах».
«Основная идея этой книги заключается в том, что та форма капитализма, к которой стремится и на которую полагается мир – чрезвычайно несправедливая система. Уверенность, популяризуемая множеством клише во множестве книг, что «все, что нужно делать – работать над совершенствованием этой системы и все будет хорошо», это миф, поддерживаемый, иногда неосознанно, а иногда сознательно, в интересах тех, кто выигрывает от сохранения такой несправедливой системы. Это миф того же рода что и миф, который в течение длительного времени распространялся и был объектом искренней веры в Индии, что кастовая система – это путь, обусловленный самим положением вещей, и что страдания и лишения далитов и прочих угнетаемых групп – часть божественного замысла, справедливое возмездие за их грехи, совершенные в прошлых жизнях. Такая же вера в эпоху рабства и линчеваний в США способствовала тому, что публичные унижения и наказания, которым подвергались чернокожие, считались «надлежащим обращением с меньшими братьями». И подобное же убеждение вызывает у людей чувство, что «перераспределение богатства» – плохая идея, потому что нынешнее распределение в некотором отношении правильно, хотя при этом забывают, что это распределение есть отчасти результат захватов, лоббирования и обмена услугами, равно как и накопления богатства, которое было получено от предшествующих поколений благодаря существующей системе наследования».
«Позвольте мне немного подробней рассказать о своем предложении. В двух словах, я сторонник того, чтобы все люди ниже определенного уровня доходов могли претендовать на часть общей прибыли. Таким образом, вместо того, чтобы обеспечивать рабочим только фиксированный заработок, как в традиционной системе всеобщего благосостояния, нам нужно объединить подобную минимальную гарантию с долей в прибыли. Таким образом, если в долгосрочной перспективе доля прибыли растет, а уровень заработной платы падает, то доходы работников могут и не снижаться, а если и снизятся, то не так резко, как упадет заработная плата. Далее, по мере того, как предприниматели будут становиться все более и более искушенными в ведении бизнеса, и будут извлекать из производственной системы все большую и большую прибыль, им придется смириться с «утечками» части прибыли в карманы трудящихся и нуждающихся. С этим, конечно, будут бороться, не указывая как «прибыль» деньги, выплачиваемые (например, топ-менеджменту или крупнейшим акционерам) за фиктивные работы. И это также внесет в систему определенные искажения. Но, как и в случае с налогом на наследство, есть предел того, насколько изобретательными могут быть люди. Если схема разработана достаточно тщательно, и время от времени корректируется, реагируя на новейшие приемы, которые использует топ-менеджмент, чтобы обмануть систему, выгоды будут перевешивать расходы на борьбу с искажениями».
«Законодательная система, которая делает наследование возможным… гарантирует, что некоторые люди будут рождаться в бедности (нередко на грани голодной смерти) а некоторые – в богатстве (таком, которое порой выходит за рамки понимания большинства обычных людей), подобна узаконенной кастовой системе или поддерживаемому государством апартеиду. Наступит время, когда, оглядываясь назад, наши потомки будут поражаться тому, как мы могли терпеть такую несправедливую систему. Причина, по которой об этом так мало говорится как раз в том, что несправедливость этой системы частной собственности настолько очевидна, что для заинтересованных кругов единственный способ сохранить ее – не допустить в сферу публичного дискурса. Это классический пример заговора молчания. Данное неравенство, как указывалось ранее, является еще и межвременным – сегодняшние богачи потребляют несоразмерное количество наших общих ресурсов, и наши потомки рискуют получить деградирующую окружающую среду. Благоразумная ликвидация существующей системы наследования частной собственности – или (что более реалистично) хотя бы ее части, через введение значительного, скажем, пятидесятипроцентного налога на наследство – не решит всех проблем с бедностью, но может уменьшить глобальную бедность, неравенство и общую несправедливость нашей современной экономической жизни. Я говорю об этом, как о «малой инициативе», прекрасно понимая, что она «мала» лишь относительно; заинтересованные лица, которые станут сопротивляться изменениям даже после нарушения заговора молчания, более чем влиятельны».